во избежание архива

[Wizzard-V]

во избежание архива выкладываю здесь первый отрывок перевода Монстристорий с английского. Оригинал взят отсюда: http://www.baka-tsuki.org/project/index.php?title=Bakemonogatari
автор перевода: я.

Рейтинг: PG-12
e Я думаю, самое время рассказать о ПоцелуеНавылет Акелоре-Орион Сердце под Клинком. Я верю, что это именно то, что я должен сделать. Я встретил ее во время летних каникул, между вторым и третьим курсом старшей школы. Это встреча стала роковой, но удивительной. В любом случае, я считал, что это было чем-то вроде злого рока. Конечно, это могло означать и то, что я мог и не быть здесь сейчас, или, вместо меня мог быть еще кто-то. Действительно, надо думать, это немного безответственно говорить о злом роке, что привел к нынешним событиям, и, наверное, поэтому, мне стоило бы просто принять это как собственную судьбу. В конце-концов, я считаю, что именно мое бытие здесь начало эту цепь событий.
Эту цепь событий.
Не сильно задумываясь над такими неосторожными вещами, выразим это таким образом – просто для того, чтобы иметь возможность представить это как «цепь событий» но я, честно, не знаю точно, как длинна она на самом деле. С чего это началось, как длилось и чем закончилось – я все еще не могу составить ясную картину происходящего. Может быть, это возможно потому, что эта цепь даже сейчас все еще не закончена, а, может быть, даже и не начиналась вовсе. Я действительно в это верю, без притворства или игры в слова.
В конце-концов, я не знаю, как это выглядит с другой, не только моей точки зрения, поэтому оставлю других уповать на откуп вечности, вопрос о том, каково было действительное значение этой цепи событий, или, так же, что никакого значения не было. И, если бы я мог узнать другое мнение, возможно, я получил бы возможность преувеличить, но, именно поэтому, я не смог бы сказать, была ли эта история реальной.
Это было не правдой, но было, тем, что запомнили.
И этого должно быть достаточно.
Тем не менее, то, с чего я мог бы начать (и это единственное, что я могу заключить со всей уверенностью), она была именно тем существом, что оказалась в центре всего -ПоцелуйНавылет Акелора-Орион Сердце под Мечом.
Собственное мнение отличает наблюдателя.
Обладание мнением, отличным от мнения наблюдателя.
И это мнение не может ничего сделать с наблюдателем.
И это была она – и была она вампиром.
Это говорит о том, что нет совершенно никакого смысла, объяснять сейчас, что есть вампир. Вампиры в комиксах, фильмах, играх – тот архетип, что затерт до дыр всеми, кем только можно. Возможно, это обеспечивает глубокую связь с большинством японцев, но не слишком соотносится с культурой, рожденной этой страной. Я думаю, что это та концепция, что витает в воздухе в настоящее время.
Но. Вернемся к весне.
Я был атакован вампиром, фикцией, что витала в воздухе.
Вы можете сказать, что это было глупо.
Да и я думаю, что это глупо.
И потому, что причиной этой глупости был ни кто иной, как я, то оказался в аду длинной в две недели.
И та весна, с начала и до конца, была ничем иным, как адом.
Адом, который выглядел шуткой, и шуткой, которая выглядела адом.
Как все началось, как развивалось и чем все закончилось - думаю, что, забегая немного вперед, скажу, для меня это навсегда останется загадкой, искажением, что никогда не закончится. Единственное, что я знаю доподлинно, это когда ад начался, и когда закончился.
26 марта – 7 апреля.
Это были мои весенние каникулы.
ПоцелуйНавылет Акелора-Орион Сердце под Мечом – в конце-концов, я понял, что вам следует назвать не-нормальность, что ассоциируется с такой сущностью, как она.
Девиация.
Монстр.
Белая ворона.
В этом случае, возможно, в это время и в этом месте, изучая ее с этой точки зрения – я думаю, что именно она оказалась главной причиной моего путешествия в этот ад.
Я не слишком хорошо справился с ролью наблюдателя.
И, в этом случае, я, вероятно, просто дурак.
Вероятно, неизбежность собственной глупости могла бы стать совершенной защитой, и, несмотря ни на что, по существу, это пытка самого себя, но, я думаю, что я обязан рассказать об этом вампире.
История раненого ей.
История, где я раню ее.
Наверное, я должен об этом рассказать.
Я верю, что это именно то, что я должен сделать.
Это моя обязанность.
Думается, что вступление получилось немного длиннее чем я предполагал, а ведь есть еще несколько вещей, с которыми мне бы хотелось, чтобы вы смирились. Хотя я говорю, что вещи вроде этой являются чем-то вроде ответственности, это не более чем глупое баловство с самого начала. Я не знаю, когда все это развалилось, и, стесненный этим обстоятельством, если быть честным, не уверен, что смогу завершить эту историю. Именно поэтому я столь велеречив, в сравнении с более честным прологом.
И несмотря на то, что мы близимся к концу, даже не начав истории, камень уже покатился с холма и его слегка сложно остановить до времени его падения, но просто для измерения, просто случайно, из-за моей недостаточной подготовленности, я думаю, что мне, наверное, стоило бы сказать, что история закончится прямо сейчас.
Это плохой конец, четко соответствующий вампиру.
И конец, в котором всех постигла неудача.
И именно потому, что, даже хотя только ад закончился, но, вся эта цепь событий - нет, и моя ответственность за столкновение с этой женщиной возможно никогда не закончится в той жизни, что у меня осталась.


Дело в том, что мне сложно заводить друзей.
Я уверен, что сказал что-то вроде этого.
Возвращаясь назад, это была суббота, 25 марта, прямо перед весенними каникулами, днем, после церемонии закрытия - в это время я пошел прогуляться по Частной Высшей школе Наотсу.
Я даже отдаленно не состоял ни в одном клубе.
Я действительно просто гулял, ничего не делая.
Ни коим образом я не был обрадован или возбужден предстоящими весенними каникулами.
Привязанность к таким праздникам как весенние каникулы, или, скажем, летние или зимние каникулы, или, может быть, даже Золотая Неделя - не есть то, чему следует радоваться школьнику. Просто потому, что это был я, я был счастлив еще и тому, что моя школьная жизнь подошла к концу в третьем семестре, плавно перетекая в весенние каникулы. В это же самое время, если быть честным, для меня эти длинные каникулы превратились в слишком долгие.
Особенно, с тех пор, как нам перестали давать домашние задания на весенние каникулы.
По некоторым причинам, я не чувствовал себя дома.
Это было так – церемония закрытия была окончена, мы забрали наши листы с оценками (табель успеваемости), и наш класс растаял до следующего школьного семестра. Я все еще не чувствовал, что готов пойти прямо домой, и сказав это, я лишил себя места логичного назначения, и, вместо этого, посвятил себя подозрительному праздношатанию вокруг школы.
Делать было решительно нечего.
Это было больше, чем просто убийство времени, это было убийство свободного времени.
Честно говоря, обычно я езжу домой на велосипеде, сегодня я оставил его на стоянке, как подтверждение моего нежелания ехать домой.
Хотя, вы можете называть мою прогулку именно прогулкой.
И, конечно, я не занимался чем-то вроде физкультуры – ни в коем случае.
Если я убивал время, значит, нашлись еще причины, достойные того, чтобы забить на школу, с тем же успехом. Но, так как у меня пропало настроение идти домой, у меня так же исчезло желание возвращаться обратно в здание – разговаривать о прошедшей церемонии закрытия: большинство студентов сейчас занимались в школьных кружках.
Терпеть не могу стахановцев(?!).
Таким образом, я не был заинтересован во вступлении в один из клубов родной школы. Исключение составлял прошлый год, когда этот гигант, студент-монстр, который перевелся к нам в прошлом году, и так случилось, что по ошибке вступил в женский баскетбольный клуб – все последующие события можно охарактеризовать как «участие имеет значение».
Так что я просто шел вокруг здания школы прогулочным шагом, хотя, я едва ли стремился именно к прогулке, и уже начинал думать о том, чтобы вернуться на стоянку за велосипедом и отправиться домой – мой желудок уже давал о себе знать, как внезапно случилось нечто.
Популярная девочка одного со мной года обучения (так как это были весенние каникулы, было сложновато решить на втором я курсе или на третьем), – Ханекава Цубаса оказалась прямо передо мной.
Мне было интересно, что это она делает, хотя, казалось, что она возится с лентами для волос. Длинная лента перехватывала ее длинные волосы. Хотя, ленты сами по себе были любопытными, она оставила челку свободной.
Она была в школьной форме, которая совсем не изменилась: юбка была все той же десятисантиметровой длины. Черная юбка. И обязательный школьный джемпер поверх блузки. И обязательные белые носки и школьные туфли.
Действительно, вид образцового студента.
Таковой она и являлась.
В глубине души образцовый студент и образцовая староста.
Я был в другом классе на протяжении прошлых двух лет, и именно поэтому она, возможно, не знала обо мне, но я слышал о том, почему она являлась кем-то вроде представителя класса.
Так я слышал только слухи, даже, хотя это могла быть только часть истории, и она, возможно, действительно была старостой.
Я был уверен, что она останется старостой и на третьем курсе.
И будет иметь отличные оценки.
Странно, что я описываю ее таким образом, но она была такой идеальной, что это была почти патология. Получать отличные оценки по каждому тесту для нее было проще простого. Любой другой удивился бы, став первым в школе, но не Ханекава Цубаса – она была на вершине последние два года.
Такие, как я, что перевелись в подобное частное учреждение образования как Высшая Школа Наотсу, распадались на части в мгновение ока и существовали на другом конце спектра – вот насколько сильна была разница.
Хммм
На мгновения я обратил на нее внимание.
Полагаю, так как мы были в разных классах, даже, если я знал, и, более того, я раньше никогда не видел ее – я был немного удивлен видеть кого-то вроде нее, особенно сейчас – после церемонии закрытия.
Хорошо.
Время от времени случаются и такие совпадения.
Судя по всему, она выходила из школьных ворот, а, учитывая то, как я так долго шатался вокруг школы, в этом не было совершенно ничего удивительного.
Конечно, Ханекава меня не узнала.
Казалось, что она полностью поглощена своими лентами, почти не замечая меня или собственное окружение – даже если бы я попал в ее поле зрения, Ханекава и я просто бы кивнули друг другу.
Три раза «ХА!»
Вернее, такие образцовые студенты как Ханекава могли действительно ненавидеть таких беспечных нахлебников как я.
Серьезная девочка и такой беспечный парень как я.
Думаю, было бы лучше, если бы она совсем обо мне не знала.
Мы просто бы не обратили друг на друга внимания.
Хотя, я говорю так, в реальности мне не было нужды убегать.
Я продолжил свой путь, претворившись, что не заметил ее – и если бы мы сделали еще шагов пять, мы бы благополучно разминулись. Или что-то вроде этого.
Я.
Наверное, я не забуду этого момента до конца жизни.
Порыв ветра неожиданно подул мне в лицо.
Ой!
Okey
Мой взгляд заскользил независимо от меня.
Передняя часть экстремально «длинной», десятисантиметровой гофрированной юбки Ханекавы подняло ветром.
Обычно, девушка рефлекторно и немедленно поправит ее – но, момент был не слишком удачным: ее руки все еще оставались на затылке, завязывая ленты в сложный узел. Если бы вы были на моем месте, вам бы показалось, что она позирует. Ну… Так это выглядело.
Происшествие с юбкой…
Все, что было под ней, оказалось видимым.
Это не было вульгарно, наоборот – элегантное нижнее белье. Вы не смогли бы отвести взгляд от этого очарования.
Это была чистейшая чистота.
Не то, чтобы должно было вызывать определенные мысли, но в то же время, было показано слишком много. Длинна, глубокий цвет ткани, не то, чтобы вызывал определенные мысли, но все же мог так же трактоваться как отсутствие сильного интереса к противоположному полу.
Как бы там ни было, но я запомнил сияющее излучение этой чистоты.
Хотя это совсем не очевидно.
То, что запутывало этот белый фон – это, вероятно, расположение цветов. Симметрия правой и левой сторон чудесным образом проявляло баланс. И прямо в центре была ленточка.
Ленточка усилила впечатление от этого зрелища еще больше.
Более того, прямо над нижним бельем был чудесный пупок. Юбка была поднята так высоко, так, если бы эта часть была почти неприличной. Можно было увидеть даже чуть виднеющийся край блузки – я никогда не думал, что эта полоска может быть столь вызывающей.
Ну, я думаю, юбочная подкладка была достаточно свежей. Все время этого почти таинства, я почерпнул несколько идей о конструкции предмета одежды, называемого юбкой.
Но, самым прекрасным была просто парящая юбка.
Ну, и, кроме этого, сама чистота нижнего белья, вместе с ее бедрами и голубой юбкой, так контрастирующей с открытым фоном, так же была достойна отдельного разговора. В сравнении со всеми остальными юбками, которые носят девушки, это была элегантным произведением искусства, что было извлечено на свет и продемонстрировано им (этим другим юбкам). И складки на этой пласированной юбке выглядели будто бархатные.
Как и следовало ожидать, это зрелище выглядело так, будто бы она хвасталась мне своим нижним бельем, все еще держа руки за головой.
Ее.
В конце-концов, Ханекава Цубасса даже не сдвинулась с места.
Все это было ловушкой?
Ее лицо словно окаменело, пока она стояла в этой позе, с развивающейся юбкой.
Я думаю, вся сцена не заняла и секунды.
Но, мне показалось, что прошел час… ну, мне казалось, что я видел галлюцинацию, такую, что видят обычно перед смертью. То, что я видел в тот момент, мне запомнится на всю жизнь, и это ни в коем случае не преувеличение.
Но, вернемся к тому моменту, когда мои глаза увлажнились.
Нижняя часть ее тела исчезла из моего поля зрения.
Ну, конечно, я понимаю… конечно я понимаю то, что это было бы простой вежливостью, просто отведи я взгляд.
Это было нормальным, даже если бы я сделал так.
Если бы я спускался по лестнице, и встретил бы по пути девушку, в конце-концов, я бы просто сосредоточился на носках своих туфель.
Но, так как не являюсь тем, что принято называть идеальным мужчиной, я почти сделал так, как требовалось, если бы из ниоткуда не пришло это благословление, к которому я был совсем не готов.
Это выглядело так, как если бы фигура Ханекавы растворилась на моей сетчатке.
Если бы мне случилось умереть прямо сейчас, и случись чему-то проникнуть в мои глаза, ему бы пришлось видеть галлюцинации о Ханекаве до конца дней.
Вот насколько силен был этот удар.
Ну, как бы то ни было, с бельем идеальной студентки.
….
Ну…
Как долго я вообще собираюсь описывать белье идеальной студентки?
Как и ожидалось, я пришел в себя как раз в тот момент, когда все вернулась в норму.
И тогда, Ханекава…
Посмотрела на меня так, как будто что-то задумала.
Она смотрела на меня…
Эээ
Это не самый удобный момент заводить знакомство.
Ну и что я мог сделать?
- Я… Я ничего не видел, ладно?
Я пошел на очевидную ложь. Но Ханекава проигнорировала эту очевидность, и, закончив возится с волосами, опустила руки, чтобы, хотя и с опозданием но поправить юбку, просто продолжила смотреть на меня,.
Думаю, это действительно было поздновато.
И на мгновение подняв глаза вверх, к небу, она снова посмотрела на меня, и сказала:
- Хм…
Или что-то вроде этого.
А что, если она стесняется?
ООО
Вам смешно?!
Она была слишком рафинированной, как, в общем, и ожидалось от старосты класса.
- Интересно, интересно, что же мне сказать?
Тук. Тук. Тук. Бам!
Используя колено как поршень, Ханекава засеменила ко мне.
Пройдя десять шагов там, где требовалось три.
Немного близко для приличного расстояния.
- Не важно, что ты думаешь о них, но юбки достаточно хороший инструмент тогда, когда дело доходит до сокрытия тех вещей, что не предназначены для посторонних. Я полагаю, что возможно требуется дополнительная защита, брандмауэр в виде гетр.
- Я… Я не думаю…
Использование подобных категорий меня беспокоит.
Так, может быть я вирус?
Я в этом действительно не уверен: что или кто послужил причиной ее веселья, но вокруг не наблюдалось никого из Высшей школы Наотсу.
Только я и Ханекава.
И это значило то, что только я видел ее нижнее белье.
Призрачное ощущение реальности, что у меня появилось, оказалось мимо цели.
- Я попытаюсь использовать закон Мерфи. Может быть, так ты поймешь. Если ты держишь руки за спиной, а край юбки поднимает ветром спереди, например, когда все твои мысли сосредоточены именно за спиной, то спереди находится слепое пятно, так?
- Да… полагаю, что так.
Я не знаю.
Или, может быть, ты слишком неуклюж.
Не думаю, что Ханекава планировала именно это, но в любом случае, это выглядело так, будто она делала мне выговор окольным путем. Если вы рассмотрите этот случай со всей возможной тщательностью - она ведь не могла никого убеждать в это время, и то, что я был свидетелем того, «что-не-предназначено-для-чужих-глаз», даже случайно, делало меня виноватым.
Более того, эта ее улыбка…
Не хочу продолжать эту дискуссию.
- Н-ну, не беспокойся. Это ложь, что я ничего не видел, но я действительно ничего не рассмотрел.
И это тоже была ложь.
Почти криминально, как ни смотри.
- Э???
Ханекава склонила голову на бок.
- Полагаю, такие высказывания позволят нормальной девушке развязать руки.
- Э… Н-ну, я знаю, что ты хочешь сказать, но, я, правда, тебя не обманываю.
- Я вижу, что ты этого не хотел.
- Да. Сожалею, что ты не чувствуешь себя раскрепощенной. Я думаю, ты так же могла мне солгать.
Слова человека, только что солгавшего.
- Возможно мне кажется, но я чувствую, что детали касательно моей юбки заняли четыре страницы?
- Да это так. Это так. Прямо до этого момента я описывал прекрасную, эмоциональную сцену.
Это не ложь. Несмотря на деликатность подачи.
- Ну, я пошел…
И подняв руку, показывая Ханекаве, что не хочу продолжать этот разговор, я пошел дальше.
Быстрым шагом.
АА, ну что еще?!
Ханекава наверняка собиралась пойти домой, отправить друзьям мейл, рассказав, как я разглядывал ее белье. Я не думаю, что идеальные студенты этим занимаются, и так как она была идеальным студентом, то я был уверен, что она этого не сделает. И, Ханекава даже не знает моего имени, но… Я полагаю, что многие студенты одного со мной года, его, все-таки, знают.
Осознавая, что это может показаться самозащитой, я замедлил шаг, и тогда…
- Погоди секунду!
Голос позади меня.
Это была Ханекава.
Что? Она шла за мной?!
- Я наконец-то тебя догнала! А ты не слишком медленно ходишь!
- … ты не собиралась домой?
- Э-э? Ну, я хотела, но почему ты возвращаешься обратно в школу, Арараги?
…
Она знает мое имя.
ЭЭЭ???
У меня нет таблички с именем или чего-то в этом роде, знаете ли!
- Ну, видишь, я собираюсь забрать свой велосипед.
- О, ты ездишь на велосипеде?
- Ну, да. Между школой и моим домом не слишком близкое расстояние.
Как не к стати.
Думаю, она не знала, что я на велосипеде.
- Откуда ты знаешь мое имя?
- Ну конечно я знаю. Мы же из одной школы, не так ли?
Она сказала это так, будто бы это было чем-то само собой разумеющимся.
В одной школе! Ты сказала это так, будто бы мы были в одном классе!
- Ну, ты можешь меня не знать, Арараги, но твое имя достаточно известно.
- Что?
Я спросил неподумав.
Разве это не твое имя известно?
И, кроме того, я не более чем камень у обочины дороги, что называется Высшей частной школой Наотсу – даже для моих одноклассников говорить мое полное имя было немного подозрительно.
- Что-то не так, Арараги?
…
- Оно ведь пишется так: «а» - это «ка» от «возможность», две «Ра» - «хорошая девочка», и «Ги» - «деревья и кусты». А твоя фамилия – Коеми, от «ежегодный календарь», так ведь, Арараги Коеми?
…
Она даже знала мое полное имя и кандзи, что использовались для его записи.
Да вы шутите!
Учитывая то, что она знала мое имя и внешность, случись ей иметь Тетрадь смерти, то меня можно было уже трупом считать.
На самом деле, я стал трупом с тех пор, как она здесь.
- Ты – Ханекава.
Я назвал ее по имени, в отместку, и, не сдаваясь, даже не кивнул в подтверждение ее слов.
- Ханекава Цубасса.
- О! - Ханекава была очень удивлена. - Удивительно, что ты знаешь мое имя!
- Единственная, кто набрал максимум на финальном тесте, физкультуре и рисовании была ни кем иным, как тобой, Ханекава Цубасса.
- О! Э! Да брось! Откуда ты так много знаешь? – еще больше удивилась Ханекава.
Она не притворялась.
- Ты следил за мной, Арараги? Или у меня разыгралась паранойя?
-… это не так…
Как бы там ни было, эта девочка даже не подозревала о своей популярности.
Наверное, она считала себя нормальной.
Наверное, она считала себя нормальной только потому, что она слишком серьезна, нет?
Более того, у меня были не слишком хорошие манеры, чтобы иметь дело с таким известным человеком. Я раскрыл себя, так что ничего удивительного, что я это узнал.
Тем не менее, это все равно ничего не значило.
И поэтому я ответил:
- Я слышал о тебе от моих иностранных друзей.
- О, у тебя есть друзья, Арараги?
- Спроси сначала, почему они иностранцы!
С первой же встречи…
Это было немного грубо, даже если моя собеседница не имела ничего плохого в виду.
- Ну, эээ…
Как и ожидалось, сообразив, наконец, что же она спросила, ответила мне немного смущенно:
- Ну, ты кажешься бездельником, Арараги.
- Даже и близко не похоже!
Думаю, сейчас это она обо мне.
Может, показалось.
- Да, как ты и сказала, у меня действительно нет друзей. А ты все равно знаменита, даже зная тех, кто никого не знает.
- Да ладно тебе! – Ханекава начинала понемногу злиться. Она была из тех девчонок, что не могут рассмеяться, даже отважно показав «то что не предназначено для чужих глаз». – Мне не нравятся такие шутки. Пожалуйста, не дразни меня так больше.
-… понятно, - я просто кивнул, подтверждая этот аргументированный довод.
О, кто-нибудь: я ожидал смены цвета светофора на пешеходном переходе пред зданием школы, и Ханекава была рядом.
Почему она следует за мной?
Может быть, она что-то в классе забыла?
- Арараги? – как я и предполагал, Ханекава спросила именно это: - Ты веришь в вампиров, Арараги?
Интересно, о чем это она?
Осознание пришло позже.
Ах, да, точно, она наверное просто смущена тем фактом, что я видел ее нижнее белье.
Это же очевидно.
Я не самая известная личность, но естественно, что Ханекава обо мне знала, и даже ухватила самую суть моих отношений в обществе ( и то, что у меня нет друзей).
Наверное, она слышал не самые приятные слухи обо мне.
В этом случае, позволить мне так внимательно разглядывать подъюбочное содержимое, будучи идеальной студенткой… нет, это не было бы странным, ошибочным называть то, что я увидел, случайностью.
Вот поэтому, думаю, она меня и преследует.
У нее план: заставить меня поверить, что я ничего не видел, и мы не неслись куда-то вместе, просто взяв меня под руку, и сделать вид, что мы просто гуляем.
Хмф.
Вы, идеальные студентки, так наивны.
Мои воспоминания не исчезнут, даже если вы будете говорить на такие странные темы, как вампиры.
- Так что с вампирами?
Хорошо, даже и так, если это ее утешит, я решил принять предложенную ей тему. Это было не так уж проблемой, учитывая то, что она мне показала.
- Ну, я слышал слухи. Что вампир появился в городе, и что никому не следует гулять одному ночью. Но, я бы не стал этим слухам верить, - я выдал ей свое честное мнение.
- С чего бы это вампиру появляться в нашем городке?
- Не знаю.
- Вампир, это ведь иностранный дух, да?
- Думаю, несколько не правильно называть вампира духом.
- Если ты думаешь продолжить разговор, то, я думаю, он будет несколько затруднен, продолжи мы нестись за десятерых, правильно?
- Ах да, ну конечно! - Ханекава беззаботно рассмеялась.
Мое представление о ней было несколько другим. Сейчас мне было несколько неловко.
Так как она была до мозга костей идеальным студентом и старостой, то я ожидал увидеть более рафинированную личность.
Вместо этого она до странности дружелюбна.
- Но, ведь есть очевидцы.
- Свидетельские показания? Интересно. Может быть, их купили, что тогда?
- Ну, я думаю, что деньги или что-то в этом роде здесь не фигурируют.
Ханекава сказала, что это популярный среди девчонок слух.
- Об этом разговаривают не только в школе, даже разговоры по дороге в школу сводятся к этому. Так что, думаю, что этот слух распространяется только девчонками.
- Девчоночий слух, кажется, будто я раньше слышал нечто подобное.
О вампире? Похоже на то, что это давняя история.
- Они говорят, что это прекрасная блондинка, один взгляд которой способен тебя заморозить.
- Очень детальное описание. Но ты же не можешь говорить о том, что она вампир, опираясь только на это? Может, с ней все в порядке, и лишь белые волосы делают ее странной.
В любом случае, мы оказались в пригороде нашего городка. На окраине города. Тут вы не увидите никого другого, кроме людей с нормальным цветом волос.
- Но, - продолжила Ханекава, - я слышала, что ее волосы сверкают под электрическими фонарями.
- Ясно.
Вампир.
Если вы внимательно слушали, то должны были понять, что это создание древнего мира, но даже я не знаю о нем больше. Единственное, что я мог отметить, это то, что вампиры не отбрасывают тени. Потому что боятся солнца.
Вы можете переоценить кого-то только потому, что уличные фонари мигают перед вами, кроме того, разве это не кажется ложью: то, что на улице обычно находятся фонари.
Дешевые фонари, это, конечно же, ложь.
- Ну, как бы то ни было…. – таким образом, я высказался достаточно неопределенно, что бы не обидеть Ханекаву, но, кроме того, в какой-то степени с ней согласился.
Я так же хорош в разговоре, как и в слушании.
- Да, это действительно выглядит глупым слухом. Но, благодаря ему, не многие девушки решатся выйти на улицу ночью. Так что, думаю, этот слух хорош для общественного порядка.
- Ну, и это тоже.
- Но, видишь ли… - Ханекава незначительно, но понизила голос, - если она действительно вампир, то мне бы хотелось ее увидеть.
.- … почему?
Да ладно тебе. Мое предостережение пролетело мимо.
Вообще то, я был уверен в том, что Ханекава использует этот разговор только для того, чтобы заставить меня забыть об увиденном, но тем не менее, ее тон казался серьезным.
Но, тот факт, что она думала о подобном, рассказывая парню вроде меня, одетому в школьную униформу, о слухах «только среди девчонок»- выглядел странновато.
- Ты умрешь, если она выпьет твою кровь, знаешь ведь?
- Ну, я не хочу умирать. Хотя, может быть я не хочу с ними встречаться. Но, полагаю, было бы не плохо, если бы такое, высшее по отношению к человеку, создание гуляло вокруг.
- Превосходящее человека? Бог?
- Думаю, это не обязательно должно быть богом.
Ханекава ненадолго затихла, будто бы собираясь с духом, и потом:
- Но, ничего ведь по-настоящему не гуляет вокруг, правда? – так она сказала.
И тогда, внезапно светофор сменил цвет на зеленый, но ни я, ни Ханекава не сдвинулись с места.
Мы как будто приросли к дорожке.
Я не мог сказать, что все, что говорила, или хотела сказать Ханекава было глупостью – это выглядело так, будто бы было связано.
- Ой, извини! – сказала она второпях, в то время как я глубоко задумался.
- Арараги, с тобой действительно легко разговаривать. Несмотря на то, что слова будто скользят, мне кажется, что все, что я тебе говорю – немного странно.
- Эээ… Все нормально.
- Это действительно странно, что с тобой так легко разговаривать, несмотря на то, что у тебя нет друзей. Почему бы тебе не подружиться с кем-нибудь? – спросила она прямо. Вероятно, не думая обидеть.
Не так, чтобы я не дружил ни с кем, но у меня не было друзей, но, даже я задумался, стоит ли отвечать именно так.
И поэтому, в этот момент, я ответил вот так:
- Это потому, что у меня не слишком хорошо получается заводить друзей.
- …эээ? – недоуменно посмотрела на меня Ханекава. – Не думаю, что я поняла, что ты имеешь в виду.
- Ну, видишь ли… так и есть.
Вот дерьмо. Все это хорошо не кончится.
- Так вот, если бы у меня были друзья, то я должен был бы волноваться о них, так? Если бы мои друзья болели, то и я бы болел, или если бы им было грустно, то и я бы грустил. Таким вот образом. Это, должно быть, человеческие слабости.
- … но если бы они веселились, то и ты бы веселился, и если бы они были счастливы, то и ты был бы счастлив, разве не так? Если есть слабые стороны, то сильных сторон быть не должно?
- Должно… - я понурил голову. – Я завидую, когда друзья счастливы, и ревную, когда они веселятся.